— Хочу жрать, как сука, — сказала Оля негромко, обращаясь к холодильнику.
Оля не знала, что в курилке, которая выходит из маленькой офисной кухоньки, кто-то есть. А там были Миша с Ильей. Илья неожиданно показался с сигаретой из-за угла:
— А слова «жрать» я не услышал.
Оля вздрогнула и обернулась.
— То есть, твоя шутка о том.., — смущенно бормоча, она стала повторять свою фразу. — То есть, ты имеешь в виду, что как бы услышал «хочу, как сука»? Грубовато, Илья.
— Извини, Оль. Но я только отреагировал на твою фразу. Короче, проехали.
Илья вернулся в курилку.
— Какой у тебя рак на повестке дня? — спросил Миша.
— Горла, а у тебя? — совершенно не удивился Илья.
— А у меня — костей.
Илья и Миша являлись довольно ярыми ипохондриками, но смеялись над этим и слегка бравировали.
— Кстати, — Миша затянулся и заговорщически прищурился. — Я тут узнал, что могу лишиться пальца.
— Как так? — заинтересовался Илья.
— Купил новый ноутбук. А там вход по отпечатку пальца. Когда я, как любой нормальный человек, просканировал указательный палец, и пытался завершить процесс, компьютер вдруг мне сообщил, что неплохо бы, ну просто на всякий случай, сделать еще сканирование какого-нибудь другого пальца. И желательно — на другой руке. Вот такие дела.
— А, ну я бы на твоём месте сделал скан всех. Вдруг лишишься девяти, но это не помешает тебе пользоваться компьютером… голосом. Хороший совет, в общем. А у меня что-то пальцы правой руки стали неметь. По-моему, плохой симптом.
— По-моему, тоже. Но попробуй меньше на локоть опираться, когда за компьютером сидишь. Там нервный узел, это может как-то влиять на онемение.
Однажды, Илья, сидя в своем кабинете, сильно чихнул, и сказал сам себе: «Будь здоров». Бумаги, которые лежали перед ним, забрызгало кровью. Он смотрел множество фильмов, где присутствовал такой сюжетный ход, поэтому знал, что может начинать опасаться рака легких. К тому же был активным курильщиком. В следующее мгновение Илья уже записывался на флюорографию, и сообщил всем, что бросил курить. И два часа по пути в поликлинику, действительно не курил. Пока ждал результатов флюорографии, мерил коридор перед кабинетом врача большими шагами, и думал, как сообщить близким про свой рак. Вышел врач. Сделал тревожную паузу. Попросил в кабинет. И там сообщил, что легкие в порядке, но курить надо бы поменьше.
— А кровь? — все еще сомневался Илья.
— Это просто капилляр в носу лопнул.
Илья резонно решил, что если легкие в порядке, можно возобновить курение.
У Миши была схожая ситуация. Он пришел на рентген позвоночника. Была небольшая очередь. Он сел на ближайшую свободную скамеечку и уткнулся в телефон. Подошли ноги, и спросили, кто последний. Он, не глядя, молча, и не отрываясь от телефона, поднял руку. Ноги спросили: «Что, в маммологию?»
Миша с неудовольствием прекратил играть в «Злых птиц», поднял глаза, и посмотрел на табличку кабинета, рядом с которым он сидел. Это была маммология, но очередь-то он занял в кабинет напротив.
В общем, после рентгена, он подслушал весьма неприятный диалог врачей о каких-то «плохих фотографиях». Сильно напрягся, но выяснилось, что речь шла не о его заключении.
В другой раз, точней, 20 лет назад, Миша проходил полную диагностику в военкомате. Потенциальных военнобязанных построили в шеренгу. Вдруг за окном Миша увидел маму. Он кинулся к окну с криком «Мама!», на что суровый неизвестного чина военный гаркнул:
— Стоять!
— Но там мама!
— Теперь я твоя мама!
После кабинета психиатра, направился к лору. Сидя у лора в кресле, он так перестарался с рассказами о своих подозрениях и ипохондрии. Что лор отправила его обратно к психиатру.
А сейчас эти два человека, знакомые только три года, хорошо ладили, и были более менее друзьями в рамках офиса. Ходили вместе на бизнес-ланч, и в курилку. Шутили про болезни, и очень много спорили. Воззрения Мишы были очень противоречивы. Он любил: немецкую эстетику времён нацизма, США и евреев. Евреев любил не очень, но еще больше не любил арабов, так что в противовес им приходилось любить евреев. Вот такая дикая смесь взглядов. Илья не понимал, как у Миши в голове все это сочетается, и они часто спорили. Иногда спорили до крика, хрипоты, и ненависти друг к другу. Но через пять минут после окончания спора, Миша подходил к Илье, подмигивал ему и говорил: «А здорово, что мы так тренируем мозги, правда?» Илья еще был красный и злой, поэтому не отвечал. Здоровался Миша неизменно фразой «Хайль». На подоконнике у него лежала ржавая немецкая каска, которую он, якобы, сам нашел. А на столе красовался американский флаг. Он любил компьютерные игры и одно время баловался LSD. Илья отрицал наркотики и алкоголь. Однажды, у него случилась несчастная любовь, и Миша подбивал его «закинуться колесом», чтобы развеяться. Еще чуть, и Илья бы так и сделал. Но принципы и какие-то внутренние установки оказались сильней. Внешне они тоже очень различались. Миша был крупным, высоким, толстым, с обрюзгшим лицом и, уже в 28 лет, облысевшим. И Илья — среднего роста, худой, с копной светлых волос, и тонкими чертами лица. Вообще, они были примером притяжения противоположностей. Ну, такого среднего типа притяжения. Вне офиса у них уже были различные интересы и круг общения.
Илью все, кто не общался с ним близко. А «близко» — это, например, в курилке. Все его считали очень серьезным, абсолютно спокойным и неулыбчивым. Но так он вел себя на людях. При друзьях, при своих, он был довольно эмоционален, и слыл первым остряком. Недаром, он занимался прессой, дизайном и рекламой. Однажды утром, он всем рассказал, что «только что наорал на тупого водилу» в Макавто. Ему не верили те, кто его не знал: «Ты? Наорал? ТЫ?»
В один из летних знойных дней, в перерыв на обед, Миша и Илья устремились к метро за сэндвичами. А рядом находилась аптека. Илья слышал, что в этой сети можно оплатить мобильный телефон. Они зашли. Отстояли очередь. Илья сказал:
— Мне надо баланс пополнить.
Кассирша кивнула:
— Номер?
— 8-916-956…
И тут произошло странное. Кассирша вдруг договорила за него четыре последние цифры ЕГО номера. Илья растеряно кивнул, протянул 300 рублей. Получил чек. Они вышли на улицу. Некоторое время шли молча… Еще некоторое время шли молча. Миша не выдержал:
— Слушай, я не понял… Она договорила за тебя последние цифры номера? Как?
— Я тоже не очень понял, поэтому не хочу это обсуждать? — с этими словами Илья еще сильней нахмурился. Он-то надеялся, что ему показалось. Выходит, нет.
Они еще прошли в молчании, но Миша был как на иголках:
— Может, ты ее знаешь?
— Если б я ее знал, я бы ее узнал. И не удивлялся бы.
— Может, ты тут уже расплачивался?
— Никогда не только тут, а вообще впервые оплачиваю телефон в аптеке.
Пять серий «доктора Хауса» разбудили ипохондрию Ильи. Он заподозревал у себя сразу несколько типов рака, лимфомы, и даже парочку аутоимунных заболеваний. Как, в своё время, персонаж Джерома К. Джерома. Илья решил полностью провериться.
Записался на консультацию в хорошую, по словам друзей, клинику. Четыре дня ходил на анализы, МРТ, КТ, рентгены. В субботу получил последнее заключение по последнему подозрительному пункту — частой боли в спине. Выяснилось, что у него слегка смещены позвонки, из-за чего кровь иногда с трудом добирается до мозга. Ему назначили биодобавки, которые были призваны укреплять хрящи. А также курс массажа. (Илья-то ожидал кой-чего пострашней.)
Это был январь. Прошел очередной «аномальный» ледяной дождь. Илья оделся в гардеробе. С его лица не сползала улыбка. На душе было легко-легко. Он полностью здоров. На некоторое время он может унять мрачную и тревожную ипохондрию. Он был свободен. Он тщательно, и даже где-то нежно, сложил листки с заключениями, и убрал во внутренний карман пуховика. Вышел на крыльцо и стал аккуратно спускаться не по ступенькам, а по пандусу для инвалидов. Неожиданно поскользнулся. Взмахнул руками, и упал на спину. По несчастному стечению обстоятельств, он ударился головой о металлический поребрик, который как раз и должен предотвращать соскальзывание. Пять часов вечера, уже темнеет. Город шумит автомобилями. Слышны голоса людей, смех, глухой и звонкий стук всех типов каблуков, торопливый и размеренный. Очень быстро вокруг него, как торнадо, поднялась суета, истеричный визг, мужчина кричит «носилки!», женщина кричит «врача!» Недаром, тут как раз клиника. Илья лежит с широко раскрытыми глазами. Не моргает, и не подает признаков жизни. Из внутреннего кармана распахнутого пуховика виднеется стопка заключений, которые треплет ветер. Заключений о том, что он полностью здоров. На застывшее лицо и невидящие глаза падают снежинки. Под затылком расплывается красное пятно и растапливает лёд пандуса. Такой здоровый и такой мертвый.
